Андрей Грунтовский
Ночь. 5 - 30
В зимнюю ночь мне не спится, как прежде -
Воет метель, заметает пути...
В легких сугробах замерзнуть Надежде
Очень легко и до нас не дойти.
Ветер качает луну фонарищем,
Еле видна среди снежной кутьи...
Вера заснула в заносах. Мы ищем,
Топчем снега и не можем найти.
Снятся ей сны, в них колышется лето -
Весь изумрудом охваченный сад...
Наша Любовь под копытами где-то
Вмерзшая в лед... и копыта стучат.
Здесь, средь степей, покосившихся набок,
С небом, что съехало наискосок,
Сам я из сада мерцающих яблок,
Падавших мягко на влажный песок...
В зимнюю ночь мне не спится, как прежде.
В небе столпом воссияли лучи
И дерева в похоронной одежде
Канули цепью в бездонной ночи.
Что-то сбылось и в слепой круговерти
Снега и мрака, молчанья и слов
Ангел предстал и поведал о смерти -
Душу мою затворил на засов.
Сколько годов в немоте пролетело,
Кануло в Лету, как в зиму, как в лед
Тихо вмерзает умолкшее тело,
Зимний души продолжая полет.
Сколько годов одинокого духа
В воле, как в поле без края и дна...
Нет не разруха - разлука, разлука
С Богом и Духом повинна одна!
Ангел уплыл. Истощилось сиянье.
Вечный запрет несказанного свят.
Снег опускается. Длятся деянья,
Строки сгоревшие в небе висят.
Скольких согрел тот огонь негасимый...
- Господи! как же метет, упаси! -
А вдоль дорог все бредут серафимы -
Вечные странники нищей Руси.
91
Памяти Клюева
Не устал я, братушки, не устал -
Лишь от вас легонечко приотстал.
Я еще, ребятушки, попою,
Я еще сосенушки попилю.
Не упал я, братушки, не упал -
Ко земле ко матушке чуть припал.
Я пока маленечко полежу,
На тоё на времечко погляжу.
Не уснул я, братушки, не заспал,
Я чего, ребятушки, увидал:
Идет Богородица по Руси,
Чтобы нас, как водится, упасти.
Я не помер, братушки, - узрел свет,
Потому что смертушки - нет как нет.
Я еще Россиею поброжу,
Я еще о сиринах напишу,
Не беда, что вроде бы не дышу...
А еще открылося: сам Микола-свят,
Он лучом на клиросе весь объят.
А за ним архангелов целый сонм...
Ну а вы-то чаяли - это сон?
И во славе Батюшка наш Христос...
А судьба нам, братушки, под откос.
Закопали ль, плюнули - трын-трава...
Но еще не умерли ни слова,
Ни душа - качаются на листах...
Только не кончаются у Христа.
92
Молебен по убиенным солдатам
Не под Божьим крестом,
А под адским огнем,
Под тяжелым под братским,
Гранитным холмом,
Или в поле пустом...
Кто зарыт, кто забыт,
А кто просто пластом
Под ракитой лежит...
Спит солдат вечным сном,
Спит солдат вечным сном
Не отпет, не оплакан,
Не прибран холстом...
- Ты свое отстрадал,
Отстонал, оттужил -
За державу недужную
Кости сложил...
И твой ворон давно
Откружил над тобой,
Над фанерной осевшей,
Ослепшей звездой.
Спи, солдат, вечным сном,
Спи, солдат, вечным сном,
Ты потом нам расскажешь
Что виделось в нем,
Когда встанем вдвоем
Перед Божьим Судом...
Только это потом,
Это будет потом...
А пока над страною
Бушует Распад,
Спи спокойно, солдат,
Спи спокойно, солдат... -
Вот полвека прошло,
Он глаза приоткрыл -
Он услышал дыхание
Ангельских крыл.
И все чудится будто:
"Вперед, вашу мать...",
А его серафимы
Пришли отпевать.
Опустился Господь
На колени пред ним,
Перед грешным, забытым,
Забитым, земным,
Некрещеным, с звездой
Опаленной во лбу
И с чудовищным веком,
Что нес на горбу,
И вот с этим свинцом,
Что остался в груди,
И с распадом империи,
Что впереди,
И со всем этим скарбом,
Что даром он нес,
И не спасся при этом... -
Заплакал Христос...
И тогда с преисподни,
Из мрака, со дна
Поднимается к праху
Солдат сатана:
- Здесь ни правых, ни праведных,
Господи, нет,
Ибо темень они
Принимали за свет.
И молились безумным
Кровавым вождям
И поэтому их я
Тебе не отдам.
- Но любили они
Своих жен, матерей,
Но ласкали своих
Светлоглазых детей.
И прощались они
На пороге в слезах,
И в последнем броске
Пересилили страх.
- Но не праведны были
Дела их и смерть,
И расстрелов, и пыток,
И тюрьм круговерть.
И вот здесь на земле
Средь бараков и средь...
Божье Царство они
Помышляли узреть!
Презирали Тебя,
Умерщвляли Тебя,
В каждом слове их звякал
Металл от гвоздя,
Что вогнали их предки
В священную Плоть,
А они, сомневаясь,
Спешили колоть...
Но никто не покаялся
В этом и Там -
И поэтому их я
Тебе не отдам! -
Но ответил на это
Господь: - Сатана,
Не для этого я
Опускаюсь до дна,
Не для этого я
И на крест восходил,
Не для этого жизнь я
Тебе подарил.
Ведь не строится Храм
На крови... на крови...
Ибо каждому дал я
Как должно любви...
Не на торг я пришел,
Не на брань, не на суд -
Я погибшие души
До время пасу.
Ибо близится день,
Ибо близится срок
Назначенье которых
Понять ты не смог.
Только это потом...
Только это потом... -
А покуда солдаты
Спят медленным сном.
Кто под вечным огнем,
Кто под млечным путем,
А кто просто пластом,
Дремлет в поле пустом...
Спи, солдат, вечным сном,
Спи, солдат, вечным сном,
Ты потом нам расскажешь,
Что виделось в нем...
Я покуда молебен
Тебе отслужу,
Я покуда о небе
Тебе расскажу.
Спи, солдат, Божьим сном,
Спи, солдат, Божьим сном -
Мы ведь тоже уснем,
Все до срока уснем.
92
Праздник Победы
Старик привык к старухе
И вот - старухи нет.
Он долго не ложится,
Не гасит долго свет.
Сидит, глядит на двери,
А вдруг она придет.
Сперва накормит кошку,
Ему чайку нальет.
Ему не надо больше
Давно уж ничего.
Он наливает водку,
Молчит, глядит на дно...
И видит сорок первый
И сорок пятый год,
Обманутый, убитый,
Но сдюживший народ...
Товарищей, которых
Дождаться не смогли,
И как его под Оршей
Отрыли из земли.
А после под Бреслау
Осколок плоть прошел...
И все-таки вернулся,
И все бы хорошо,
И все бы слава Богу,
И жить бы не тужить...
Не думал, что придется
Марусю пережить.
99
Русский язык
Россия покроется прахом
И прах порастет лебедой...
Задумано было с размахом,
А вот обернулось бедой…
Россия покроется пеплом
И пепел залижут снега.
И век поплетется за веком,
И лягут века на века.
И ветхие книги и пленки
Отыщут средь пленок и книг
Далекие наши потомки,
Чтоб выучить Русский Язык.
98
* * *
Вот соленая горькушка,
Черствый хлеб и тот - в обрез.
Вот и с водочкою кружка
И пустой за домом лес.
Вот и все, что нам осталось
От сражений мировых:
Не оплаченная старость,
Не оплаканный надрыв
Вот война, что набежала,
Как девятая волна
И летит в провал держава...
А зачем была она?
Вот уже ушла старуха,
Был внучок - и тот сидит...
Вот пришла в страну Разруха,
Что он: зол или сердит?
Покатилась на пол кружка,
Раскрошился черствый хлеб.
Вдруг припомнилась церквушка,
Где царил Борис и Глеб.
Проступили на иконе
Убиенные братья
И пурпуровые кони
Вышли из небытия...
Тыщи лет прошло со злого
Дня, когда раскрылся ад.
Над Россией слышно снова:
"Каин, Каин, где твой брат?"...
И опять он шарит кружку
И бормочет невпопад -
В прах рассыпалась церквушка -
"Не убили... виноват..."
Что мы в жизни повидали,
Внуки тем не дорожат...
Все пропито, лишь медали
В темном шкафчике лежат.
99
Журавли
Пятый день они летят
Высоко над нашей крышей.
То по звездам путь творят,
То под солнышком остывшем.
Пятый день мы смотрим вверх,
Будто правда чьи-то души
В небе плачут нараспев
Над природою уснувшей.
Пятый день они поют
Над Россией литургию
И навстречу им текут
Тропарем поля нагие.
Пятый день мы предстоим
Письменами в древнем пенье,
Пятый день и мы парим
Над грехом и преступленьем.
Им декабрь пропоет
Вьюгословье отходное...
Всю Россию приберет
Под крыло свое седое...
Спи-ко, дитятко, усни
Тише, глубже, дольше, крепче...
До полета, до весны,
До призыва вешних певчих.
99
Прощание
99
* * *
Воздух морозный, теплые руки,
Запах вокзала, запах разлуки.
Дымом потянет, звуком не резким
И побегут за окном перелески,
И поплывут вперестук без устанки
Гати, болота и полустанки...
И полетят деревеньки косые,
И под откос понесется Россия,
И зазнобит в тамбурочке продутом
От разговора, который под утро.
Снег за окном пролетает лавиной,
Кладбище... церковь... пока еще мимо.
Все мы куда-то катим до срока,
Всем во спасенье дается дорога.
98
* * *
Ты приснилась мне на Троицу,
Как тебя я долго ждал...
Вот бы рядышком пристроиться -
Век бы плакал, обнимал.
Век бы пели наши песенки,
Что нам день и что нам ночь...
После пения небесного
Наше здешнее - невмочь.
Ты приснилась мне на Троицу...
Что же, плакать или петь?..
Я проснусь, и все устроится
В том числе и жизнь и смерть.
2000
* * *
Я еще засну, быть может,
Не засну - так полежу...
Что меня ночами гложет,
Что терзает и тревожит -
На бумагу положу.
А бумага - вся смиренье,
Помнит все стези твои.
Вот он первый день творенья...
Только грех не сотвори.
В мир рожденные глаголы
Полнят сад и сад поет...
Человецы бродят голы,
Змей ползет и зреет плод...
А когда заря померкнет,
Надо прежде, чем почить,
Всю судьбу по Божьим меркам
Снова пересочинить.
99
Памяти Д. М. Балашова
Вот пришла она безносая:
-Кто тут в очередь ко мне?
В это лето високосное
Косит грешников вдвойне.
Между царствием и Царствием -
Видно век наш виноват -
Вся страна идет мытарствами
То ли к Богу, то ли в ад.
- Кто тут крайний, кто торопится,
Кто не хочет поспешить?
Кто сказал, что жить не хочется,
Кто намерял век прожить?..
Кто минет тебя, безносая,
На постели, на войне...
В это лето високосное
Помолитесь обо мне.
17.07.2000.
* * *
Сейчас в раю должно быть осень,
Не вечно ж и ему цвести?
Плывет есенинская просинь,
Плывут по сини журавли.
И вы, поющие пред Богом,
Нас помяните в добрый час.
Обителей у Бога много
И разлучить он может нас.
Мы вас молитвами забыли,
Как забывает человек.
Но вы-то помните, вы были
И есть, и будете во век.
Обителей у Бога много,
Так помолитесь в добрый час...
Мы слабые, мы пред порогом,
Мы с вами встретимся сейчас.
2000
* * *
Мы не то чего-то сеем,
Раз взрастают сорняки...
Вдруг рассыпалась Рассея,
Разлетелась на куски,
Раскатилась, словно бисер,
Верно нитка порвалась...
Мы с тобой парили в высях,
Ну а где же с миром связь?
Головами все киваем,
Словно смотрим страшный сон,
И везет, везет Кривая,
Бог, а может быть - масон?
Если Бог, то по-над адом
Доберемся до небес.
Все не так, не так, ребята,
Кто сказал, что правит бес!
2000
* * *
Лист осиновый жестяный
Под ногою шебуршит.
Погостили мы гостями
И пора, пора спешить.
Журавли, гагары, гуси
Потонули в небеси,
Небо выгнули над Русью,
Перекрыли пол-Руси.
Можжевеловый, осенний
Лес на солнышке дрожит...
Попрощались все со всеми
И далече путь лежит.
Мы с тобой осиротели,
Полетели б весело...
Чтоб душа в уставшем теле
Поднялася на крыло.
Синий сумрак разрезая,
Тень по нивам побежит...
Русь минуется земная -
Путь в небесную лежит.
2000
* * *
Жизнь моя прошла навылет,
Словно пуля или нож.
Что не вышло - то не выйдет,
Что ушло - то не вернешь.
Вся душа стомилась в теле,
Чает скорый Суд и Срок...
Дунут ангелы в свирели -
Обернешься на восток...
И в сиянии Престола
Прочитает сам Христос
Книгу Жизни, где б хоть слово
Мне оставить довелось…
2000
Моя родословная
"Славянские ль ручьи сольются в русском море,
Оно ль иссякнет? вот вопрос..."
А. С. Пушкин
Я родился в Питере,
Говорят, что в свитере,
Меня сестры вытерли
Да пустили в мир.
Бабка ярославская,
Дедко переяславский,
А другой прадедушка -
Польский бомбардир.
Он побит Суворовым -
Времена суровые.
Вот бредет закованный,
Не кафтан - сто дыр...
По этапу русскому
Грустному, грустному...
- Нет Фомы Грунтовского! -
Хватился конвоир.
У Фомы был сын,
У сына - дочка
Маруся, Маша, Манечка -
Бабушка моя.
У нее два братчика
Были в Красной армии,
А другие двое -
Те за Колчака.
Был брат пятый,
Убит в год проклятый
На самом рубеже
При корниловском мятеже.
Он, кстати, имел Георгия
За брусиловский прорыв
И золотое оружие
Лично от батюшки-царя.
И еще, кстати,
Когда осталась бабушка одна
И никого из братьев,
И ничего от царя...
И была блокада и муж убит,
А во дворе штабеля из мертвых - такой вот вид.
Взяла она лопату и пошла на могилу Володи,
Чтобы золото сменять на хлеб...
Но опоздала совсем немного:
Могила разрыта и ничего в ней нет.
А на Сенной продавали студень с человечьими ногтями,
А бабушка верила в Сталина до конца.
Белые сгинули, красных сослали,
У моего у папы не было отца.
Перед самой войной он жил под Псковом.
Было солнечное затмение - все баловались, кто как мог.
Но с диким ревом неслись коровы
Не разбирая троп и дорог...
А в Питере из Бадаевских крысы поперли -
Текли по Обводному за рядом ряд...
Риббентроп и Молотов спали спокойно,
Но крысы-то знали, что их разбомбят!
Детдом попал в окружение к немцам,
Пять дней по болотам бежал на восток...
Над головою то "мессер", то "хейнкель"...
А тыщи детишек - в вагон, под замок...
А другой мой дедушка - Петр Михайлович Рукинов
Пришел в Питер в девятьсот двенадцатом году
Из деревни, от голоду.
Три войны отпахал от звонков до звонков,
А вот гражданскую отсидел в хлеву.
Ходил на маевки - казаками бит,
Послушал Ленина у себя в цеху...
И вот в семнадцатом он сбежит,
Поскольку не верил ни в Чеку, ни в Цеку.
Бабушка - Анна Семеновна Груздева - из соседней деревни, но вот
Наступил переломный год...
А для крестьянства, пожалуй, и век:
Дедушка с бабушкой снова в побег...
Груздевых много по Волге и Котросли,
Словно груздей во сыром во бору...
Первый боец по деревне и в волости
Прадед Семен уходил на войну.
Бог знать, служил Симеон у Суворова...
Он ли побил под Варшавой Фому?
Двадцать пять лет без укора и норова
Выждала Сему невеста в дому.
"Грузди" плодились, ветвились и выросли:
В каждой избушке по десять детей...
Но налетали идейки, как вирусы
Самых безумных и чуждых затей.
Ноне деревня моя запустела,
Было когда-то два-сорок дворов.
Груздевых нету - покончено дело -
Грузди порезаны сворой воров...
Два маминых брата в 41-м сгорели под Питером в танке,
А самого младшенького Бог взял у них,
Потому что осьмушка буханки
Плохо делится на троих.
В 43-м дед был под Синявино, а бабушку нашу
Отправили с мамой на Большую землю.
Детей погрузили отдельно в баржу,
А матерей в другую - отдельно.
Немец прилетел, поглядел, где дети,
Их и накрыл, а мам не тронул...
Много чудесного есть на свете:
Сделал круг - поглядел, как тонут.
Из всех детишек одного лишь успели -
Вытащил матросик маму мою...
А Ганс или Фриц доложил, что цели
Накрыты в лихом воздушном бою.
Было. Все было. Продотряд. Продразверстка.
Заем. Продналог. Комбед и колхоз.
Сибирь и блокада - об этом не надо...
И праздник Победы над морем слез.
А теперь все вместе лежат на "Красненьком"
Со Казанской Божьей Матерью под общим крестом:
Бабушка с дедушкой, с маленьким братиком,
С доченькой... Но только сейчас не о том...
Тысячи тысяч судеб понакручено,
Не зарекаясь тюрьмы и сумы...
Все-таки доля нам выпала лучшая -
Родина вечная - вы все да мы!
Снова приду с сыновьями на кладбище -
Верный кусочек Святой той Руси:
Все кто пред Богом, под Богом и там еще -
Кто на дороге пока в небеси.
2000.
* * *
Снег кружится, сыплет меленький,
В вышине - вороний грай.
На твоей могилке беленькой
И зимой и летом рай.
Дерева в морозном инее,
А за инеем - закат.
Словно в Царствие незримое
Мы шагаем через ад.
Тает, тает, тает свечечка
И от холмика тепло...
Все минулось человечее,
Над закатом протекло.
И уже иного берега
Проступает в небе край
Над твоей могилкой беленькой,
Где снежок присыпал рай.
2000.
Осень
Идут девчонки рыжие
По парку по багряному,
А клены, как бесстыжие
На них валятся пьяные,
Хватают, тянут лапища,
И машут завлекающе...
А я иду на кладбище,
На кладбище... на кладбище...
А там - девчонок рыженьких
И черных, и белёсоньких...
А сколько там парнишечек -
Что кленов да березонек!
Стоит могила братская,
Как вся Россия-мать...
А осень сыплет красками,
Так сыплет - не унять...
2001
Молитва
За валом вал, за валом вал
Бежит волна на Валаам.
Гуляет море, а гранит
От сотворения - стоит.
А в келье молится монах
И четки движутся в руках:
"Помилуй мя, помилуй мя..." -
С монахом молится земля.
Перебирая валуны,
Идут полночные валы...
Вздыхают в сумраке моря:
"Помилуй мя, помилуй мя..."
Спит беспечальный человек,
Земля - космический ковчег
Сквозь млечный путь плывет пыля:
"Помилуй мя, помилуй мя..."
2001
Крестовский остров
(В. Н. Лялину)
На Крестовском острове
Должен крест стоять.
Если не апостол, то
Столпник просиять…
Но ни храма, Господи,
Нету, ни креста…
А живет на острове
Старец-Простота.
Корабельным остовом
Старый дом лежит.
Где уж тут апостолам -
Тут бомжам бы жить!
Еле старец ползает
В сумерках жилья.
Пишет разве прозу он? -
Наши жития.
Разве суть в художестве? -
Нет, не суть.
Нас на Суд в убожестве
Ангелы снесут.
Но покуда в мире мы,
Божья Благодать
Тянет долу гирями -
Ползать и писать…
Всем бы так бы, Господи,
Жить бы - ни тужить.
На Крестовском острове
Господу служить.
06.2002
Сон ветерана
Надо эти фото не смотреть…
Заколоть, забить, залить печаль…
Надо плёнки старые стереть,
Чтобы голос мёртвых не звучал!
Надо уж не думать о себе
Пусть оно идёт в тар-тарары,
Надо крест поставить на стране,
Что мы защищали до поры.
Где же наша совесть? - Её нет!
Где же наши храмы? - Трын-трава!
В голове кружится чёрный бред,
Чуждые, ненужные слова…
Но в ночи приходит старый друг,
Как укор вступает на порог:
Пара отсечённых взрывом рук
И ещё осколочный в висок.
Он ведь не предал, не отступил,
До конца, как надо прикрывал…
Он ведь есть, а я, ребята, - был,
Он воюет, - я отвоевал…
И он говорит:
- Можешь уж не думать о себе,
Даже крест нательный потерять…
Как ты мог не помнить о стране,
Позабыть, что есть на свете Мать! -
Он стоит и молится за нас,
Вместо рук трепещет восемь крыл…
А за ним небесный весь спецназ
И комбат Архангел Михаил.
2001
Аленький цветочек
"Россия, Русь! Храни себя, храни!"
Н. М. Рубцов
"Был в детстве аленький цветочек,
Могила матери в дали…
Был шорох листьев, трепет почек,
Война, детдом и журавли…
Была деревня, поле, поле,
Над полем чистая звезда,
Река, стада, степная воля,
Там - пароходы, поезда…
И мы учились понемножку
В разливах рек, в разгулах гроз…
Копали мерзлую картошку
И как я вырос - вот вопрос…
Куда меня не заносило,
Когда покинул я колхоз!
Мне знать хотелось - что Россия? -
Под говор волн, под стук колёс…
Пришла пора - на флот призвали:
Вот это ширь, вот это плёс!
Меня девчонки окликали:
"Куда торопишься, матрос!"
Морские стёжки и дорожки
На строчки живо разменял…
Мне дали старую одёжку,
Как срок служивый миновал…
Повсюду стройки коммунизма -
Я Питер клёшами мету…
Но потянуло к нашим избам
И я оставил маяту…
Смеялись девочки-подружки,
Луна всплывала из-за туч,
А я искал жильё старушки
С душою светлою, как луч.
Прости, умолкшая кукушка,
Прости, тревожный сеновал, -
Стихи полились, как из кружки:
Я их взахлёб запоминал…
Опять завод… Опять машины,
А там - весёлое ЛИТО…
А в нём - серьёзные мужчины
Тетрадку вертят: Нет, не то…
Я доломал десятилетку,
Мелькнул на сцене - нет не я!
В Москву, в Москву, а пятилетку
Валяйте, братцы, без меня…
Литературная общага,
Как море в бурю - свист и гром…
Моя лодчоночка трещала
И зыкал яростно "старпом".
Нас на писателей учили…
Но миновал и этот рок
И мы не сгинули в пучине,
Не утонули между строк…
Сияли звёзды над Россией,
Во тьме дергач кричал: "Хор-рош!"
В болотах ведьмы голосили -
Я им не верил ни на грош.
Но слышал я, как бродят соки
В берёзах, как течёт река,
Как, соблюдая дни и сроки,
Пред Богом движутся века…
Вставало солнце - ставил точку,
Шагал по росам на покос…
И дал Господь жену и дочку,
А не забвенье и погост…
И снова Вологда. Всё снова…
Стихи… куда ведёт душа…
В деревне крыша и солома,
Здесь ни кола, и ни гроша.
Но есть друзья, а это славно
И всё наладится ей-ей.
Живём вблизи пустого храма,
А потому - полней налей…
И наливали - это было…
Но пели песни - это то ж!
Россия, Русь, меня хранила,
Я не замёрз, ни пал под нож…
Но эти годы… Эти годы…
Больница, улица, вокзал…
"Метались, падая, народы…", -
Как Пушкин некогда сказал.
Но неизбывная Россия
Вновь подымалася с азов.
И вновь течёт под небом синим
Мой журавлиный вечный зов.
Пора, пора… - не хмурьте брови,
Что слово вырвалось, сипя…
Любви в нём больше или крови! -
Россия, Русь! Храни себя…"
2003
Июнь. Июль. Август…
Поле белой кашки,
Белая река,
Белые барашки
Пеной с молока…
Сыплет белой солью
Солнышко с небес.
Белый, белый, сонный
От черёмух лес.
А июль весь синий, -
Синяя река.
Дремлют над Россией
В сини облака.
А над этой синью
Звёзды высоко…
Вечер - сизый Сирин
Опустил крыло…
Август спелый, праздный -
Яблок не собрать.
Он в рубахе красной
Хочет загулять.
Ягода-малина
Стелет ему путь…
Красная рябина,
Горькая чуть-чуть.
2002
Рябина
Рябина, рябина, рябина…
И горько, и терпко во рту.
Любила, любила, любила…
И я же любил… да не ту.
Пропала, пропала, пропала
Навек и уже не вернёшь…
Две строчки срифмуешь - всё мало,
Две жизни едва ль проживёшь!
Осталось, осталось, осталось
Покаяться - хоть бы на треть…
Как пламя заката металось,
Стараясь скорей догореть…
И гроздья валились под ноги,
И мялся их жертвенный сок…
Как много забыл я… и многих…
Вот только рябины не смог.
2002
Как это будет
Был батюшка не суеслов,
Отпел и со слезами вышел…
Сказали много добрых слов,
Но слов он этих не услышал…
И гроб подняли, понесли,
Трясли в автобусе, а после
Во чрево матушки-земли
Его спустили на погосте.
И комья падали, стуча,
Как будто град стучал по крыше
И холмик весь стоял в свечах, -
Он их не видел, слез не слышал…
А после пели "Упокой…"
И пили водку люди те же…
И каждый год в тот день толпой,
Но с каждым годом - реже, реже…
Слова, что молвят не дыша… -
Они при жизни душу лечат!
Но их не слышала душа, -
Она давно была далече.
2003
* * *
Клал я злато по сини
И опять, и опять...
Все икону России
Помышлял написать.
Коль не краской, так словом...
Не кружи, воронье!
Затуманился снова
Лик нетленный ее.
Речку каждую, рощу,
В рощах тех - голоса...
По наитью, на ощупь
Все писал и писал...
Наших предков усопших,
Во грехах и святых:
Не могилою общей -
Светлым сонмом живых...
Пусть другие допишут,
Если я упаду,
Пока ангелы в вышних
Поднимают трубу...
Пока тянутся губы,
Пока ладится медь,
Пока страждущих губит
Неуемная смерть...
И покуда по силе,
И покуда дышу -
Я икону России
В ваших душах пишу.
...Пусть хоть самую малость -
Сердцу, а не уму,
Чтобы после осталось
Помолиться чему.
2001
* * *
Мы её не звали раем,
Разломили караваем
И над каждой горькой кружкой
Положили Русь горбушкой…
Поминаем, поминаем, -
Ничего не понимаем…
А сойдём под общий кров,
Боже, упаси!
Вновь сольётся наша кровь
В глубине Руси.
Будут, будут поминать, -
Ничего не понимать…
2003
* * *
За нашей спиною Россия
И некуда нам отступать…
Покровом своим светло-синим
Укрой нас, Небесная Мать.
Мы Дом Твой Святой, Приснодева,
Порушили и - по углам…
И все что имеем - за дело,
И все, что про нас - по грехам.
А значит, мы мало месили
Твои куликовы поля…
За нашей спиною Россия,
А это не просто земля…
Не пажити просто, ни пашни,
Ни недра, что проданы враз,
И даже не сонмы всех павших
За нас ведь - окститесь! - за нас.
Ни храмы одни, ни иконы,
Ни плоть, что лежит не дыша,
Ни песни, ни слезы, ни кони,
А вечная наша душа.
Слезою своей негасимой
Омой нас, Небесная Мать, -
За нашей спиною Россия
И некуда ей отступать.
2001
Что будет…
Что будет с Россией, что будет…
А главное - ведаю что…
Не сбудется, Боже, не будет
Ни это, ни то и не то!
Не вымрет, не станет кавказской,
Не сколется, суть не пропьёт!
Пусть ведаю, верю, как в сказке
Иную судьбу обретёт!
Иную, иную, иную,
Но только не этот содом…
А ежели всё же такую…
То как же, то что же потом…
Открестимся, плюнем и камни
Подымем на Родину-мать?..
Пустыня Российская, как мне
У сердца тебя не прижать!
2003
| 
